Анна Одувалова - Изумрудное сердце [СИ]

Давление на руку почти пропало, и я почувствовала, что парень расслабился. Кровь из раны на запястье еще капала ему на губы. Но он ее не пил. Глаза были закрыты, видимо, Льрисса была права — Дирон заснул. Он лишь на мгновение приоткрыл глаза и словно нехотя провел языком по кровоточащему порезу на моем запястье. Ранка практически мгновенно затянулась. Я с удивлением уставилась на тонкую, едва заметную полоску. Завтра и следов не останется!

Я немного посидела на кровати, отдышавшись, поднялась и на негнущихся ногах пошла к себе в комнату, мечтая о том, как буду душить подругу, когда она, наконец, явится. О побочных эффектах укуса вампира она почему-то мне не сказала. Наверное, потому что знала: на таких условиях я ни за что не соглашусь!

Льрисса появилась под вечер, словно чувствовала, что раньше меня беспокоить — себе дороже. Спала дневная жара, а вместе с ней ушла и моя злость. Я рискнула в сопровождении вампирши заглянуть в камеру к магу. Он спал, трогательно закинув руку за голову. Кандалы мешали, и поза парня из-за этого была неестественной.

— А я его знаю, — пробормотала Льрисса чуть слышно, придирчиво изучая спящего Дирона. Точеное лицо вампирши помрачнело, а губы сжались в тонкую полоску. Она осторожно убрала волосы с лица мага и посмотрела так, словно пыталась запомнить каждую черточку, будто искала какие-то отличия, но, не обнаружив их, печально вздохнула и отошла в сторону. — Точно, знаю. Очень грустно.

— Знаешь? — Этого я не ожидала. Хотя… камушка-то в клычке нет: значит, кто-то из высшей знати. Почему бы и нет? — Это твой родственник?

— Нет, — отмахнулась задумчиво вампирша. — Это просто один из множества мальчиков, пригретых при дворе.

— Но… у него нет камня?

— Ну и что? Он знатного рода. Для аристократов это позволительно. При дворе принято украшать клык камнем, у нас это вошло в моду. А вот в провинции — нет. Ой, как не хотят мелкие князьки равнять себя с простолюдинами. Для них отсутствие камня в клыке — это символ чистой крови. Хотя… какая уж там чистота? При дворе, наоборот, всеми силами стараются обезопасить своих детей, и даже вампирам с безупречным происхождением обязательно ставят камень — это оберег. Защита нас от самих себя.

— Защита от самих себя? Я думала, что камень — это просто символ рода?

— Не совсем так… — Льрисса задумалась, что-то прикидывая в уме. — Пожалуй, я все расскажу тебе. В последнее время эту тайну мы храним не столь строго, как раньше. Камень значительно больше, чем родовое отличие. Это гарант здравомыслия вампира.

Послушай одну старинную вампирскую легенду, и тогда ты поймешь, насколько важен этот камушек.

Вампиров не зря называют проклятой расой. Наши предки посчитали себя равными богам, и те решили наказать сильный и непокорный народ за гордыню, вселив в их души жажду крови. Сделав зависимыми от представителей других рас и собственных низменных инстинктов. Появились первые дикие вампиры, не умеющие контролировать потребности своего организма, готовые убить всего за несколько глотков свежей, теплой крови. Так было не одно тысячелетие, пока не родилась Маан — невероятно сильная магичка. Она первая смогла удержать в узде жажду. Пожертвовав своей жизнью и кровью, Маан создала Шам-Тар — артефакт, энергия которого позволила взять под контроль дикую часть вампирской души. Иногда в просторечии этот артефакт так и называют — Кровь Маан.

Кровь Маан священна, передаваясь из поколения в поколение, она несет ген, позволяющий справляться с жаждой. Потомки Маан, высшая вампирская знать, со временем, как и святая, научились контролировать жажду безо всяких вспомогательных средств, но, чем меньше в вампире крови Маан, чем к менее знатному роду он принадлежит, тем слабее его воля.

Каждый вампир, едва у него появляются постоянные клыки, получает от правителя в дар маленький драгоценный камушек, напитанный от Шам-Тара магией крови Маан. С этим камнем вампир не расстается всю оставшуюся жизнь. Обычно это изумруд или рубин. Его вживляют ребенку в правый верхний клык. И с самого рождения в течение всей жизни, один раз в год подданные Аскариона должны прикоснуться к Шам-Тару и впитать в себя силу крови Маан. Для этого отводится неделя в середине лета, которая завершается большим праздником. Только высшая знать, в силу особенности своей крови, может позволить себе не принимать участие в обряде.

— У Дира камня нет…

— Нет, он имеет право его не носить. Хотя, я и не одобряю такое решение.

— Его сумасшествие от этого?

— Не совсем… точнее не только от этого, но об этом не здесь. Мне очень интересно, как тихий провинциальный мальчик Ласт попал в такую передрягу. Мне, честно сказать, его жалко… Милый был мальчик, милый…

— Не думала, что ты настолько много времени проводишь в провинции, чтобы знать в лицо ее обитателей, — усмехнулась я. Холеную Льриссу сложно представить в стоге сена, рядом с коровами.

— А я с ним познакомилась в Корион-Ли на Аскарионе, — пожала плечами вампирша. — Если тебе интересно, я могу рассказать подробнее. На самом деле, история эта весьма занимательная. Только давай не здесь, не хватало еще разбудить твоего гостя раньше времени. Смотри, он и так от нашей болтовни уже вертится, пусть лучше поспит подольше. Тем более, мне бы хотелось сначала обсудить все с тобой. Пойдем, ты угостишь меня кофе. Я знаю у тебя, единственной на Арм-Дамаше, можно выпить этого божественного напитка.

— Наркота…

— Не то слово, какая наркота, — согласилась подруга и скользнула к двери.

Я задумчиво посмотрела на спящего паренька. Он казался совсем юным и нисколько не опасным.

— Может быть, его перенести в комнату, а? Что он здесь, сыро, холодно, неудобно.

— Не стоит, — Льрисса была непреклонна. — Когда он проснется, посмотрим, как будет себя вести. Я же не знаю, что с ним произошло, а если он, едва открыв глаза, кинется грызть твоих слуг? Что тогда делать будем? Нет уж, давай пока повременим. Пусть проспится, а с утра решим, что предпринять.

— Зовут молодого вампирчика Ласт — начала Льрисса, глотнув обжигающий кофе, и тут же осеклась. Задумалась и с невеселой усмешкой исправилась. — Звали молодого вампирчика Ласт. Он родом из достаточно богатой, но все же безнадежно провинциальной семьи. Если со стороны отца еще есть знатные и влиятельные родственники при дворе, то семью матери и аристократической-то назвать можно весьма условно. У них богатые угодья, никогда не было проблем с деньгами, но и шансов приблизится ко двору никаких. Впрочем, они и не стремились, на моей памяти, по крайней мере. Разве что бабушка Ласта. Она жила при дворе Тирисса корр Берриона[4] в самом конце его правления незадолго до смерти наследного принца Дорисса корр Берриона, а потом спешно вышла замуж и уехала в провинцию, и мать Ласта родилась уже там.

Со стороны отца — чуть лучше. Дядя ирр[5] Даллар, знатный любитель антиквариата и древностей, богат, и его голос имеет силу в совете Аскариона. Отец же оказался жертвой обстоятельств. Он родился вторым, и наследство ему от родителей досталось такое, что в столице не проживешь, поэтому, в общем-то, он и решился на неравный брак. Тем самым, оскорбив всю остальную семью. С братом они так, по-моему, и не помирились. По крайней мере, публично. Тем больше было удивление двора, когда прошлым летом ирр Даллар вдруг неожиданно вызвал из провинции племянника, с которым он до этого дня даже не виделся, и взял его под свое крылышко. Тут тебе и образование, и столичная жизнь. Сначала на Ласта смотрели, как на забавную провинциальную зверюшку, но он оказался умен. Схватывал все на лету, и, знаешь, он был не избалованный. Спокойный, добрый и без излишних амбиций, ну и симпатичный паренек-то, сама заметила. Приятный мальчик, короче. Но упрямый и с дядей не то, что не ладил… нет, но чувствовалась в их отношениях некая напряженность. Ласт всегда был почтителен, но явно стремился к независимости. Он смог бы самостоятельно сделать карьеру при дворе и ирр Даллар сделал самое главное, ввел мальчишку в высший свет и признал родство. Дальше все зависило от сообразительности Ласта.

— Что дальше?

— А что дальше? — Льрисса глотнула кофе и зажмурилась от удовольствия. — А дальше я на Аскарионе была исключительно набегами. С отцом разругалась окончательно, послав всех его женихов, и девяносто процентов времени провожу на Земле. Спасибо, что открыла мне этот занимательный мир. Я теперь не в курсе дворцовых интриг. Просто, меня тогда очень удивило поведение Даллара. С чего бы привечать дальнего родственника, о котором раньше знать не хотел? А сейчас вот мальчика не просто убили, но и еще вселили в его тело душу мага. Странно все это. У самого паренька способностей было ноль. Удивительное, кстати, для вампира дело…